Накануне в интервью для нового номера семейной газеты «Байрта» Шафран Тепшинов с сердечным теплом рассказал о мудрой маме, воспоминаниях о бабушке и своем жизненном пути.
Глава администрации Элисты работает в степной столице меньше года, но его появление в муниципалитете всколыхнуло калмыцкую блогосферу еще до вступления в должность. Кто, откуда, что за необычное имя, местный- неместный – вопросы в пабликах летели один за другим. Новый чиновник завел аккаунты в ВКонтакте и Телеграм-канал, в котором горожане могут ежедневно наблюдать за его работой.
С Шафраном мы учились в одном классе Элистинского лицея и знакомы с 14 лет. Калмыцкая пословица гласит: «Скакун виден с жеребенка, а человек с детства». Эта народная мудрость применима к герою этого материала – он мало изменился с юношеских лет. В классе он выделялся не только своим редким именем, скромностью и воспитанностью. Интеллектуал, эрудит и меломан с отличным чувством юмора и феноменальной памятью с годами стал еще мощнее благодаря своему профессионализму. В нашем гуманитарном классе каждый был и остался достойным, каждый реализовался в своей сфере. Все мы, конечно, гордимся товарищем, который за 25 лет сделал серьезную карьеру в Волгограде, а теперь взял на себя груз ответственности за эффективную жизнедеятельность родного города.
В Элисте активно ремонтируют дороги, школы, растет микрорайон «Молодежный», стали чаще проходить OpenAir концерты. Шафран Григорьевич говорит, что сейчас городская администрация работает над давно запланированными проектами - пришло время для реализации республиканских и федеральных программ. Время покажет эффективность руководителя муниципалитета в деле, а на страницах семейного издания хотелось рассказать о нем как о человеке. Три часа нашего вечернего разговора в кафе превратились в этот достаточно личный монолог. О детстве, первой награде и подростковом бунте Я вырос в центре Элисты, в доме, который до сих пор называют «домом, где старый ЗАГС». У нас был дружный двор – большой компанией мы играли в волейбол, баскетбол, стреляли из лука, подражая Робин Гуду, ходили гулять по долгострою Калмыцкого драматического театра им.Б.Басангова, а зимой играли в хоккей. Самым любимым местом для меня была горка в балке между Аллеей Героев и улицей Пионерской, где мы катались на санках. Словом, у меня было обычное детство в Элисте 80-х годов. В шесть лет мама научила меня играть в шахматы. Вскоре я стал у нее выигрывать, поэтому она отдала меня в шахматный кружок. Помню, проводился городской турнир среди школ, тренер посоветовал мне тоже принять участие. Но ни одна школа не хотела брать дошколенка. В итоге в какой-то команде не хватало игрока, и меня включили в нее просто для количества. Я выиграл все партии на своей доске, за что и получил первую грамоту.
Сначала я учился в средней школе №4, неформальные городские объединения 90-х прошли мимо меня. Учиться было интересно, легко давались точные науки, хорошо знал калмыцкий и немецкий языки. 25 лет проживания в другом регионе и отсутствие языковой практики сказались, но постепенно надеюсь вернуть знание родного языка. После восьмого класса семья предложила поступить в гуманитарный класс Элистинского лицея «для разностороннего развития». Маме всегда удавалось мягко давать мне нужное направление, а я прислушивался к ее экспертному мнению. В подростковом возрасте не обошлось без свойственного пубертату бунта – пережили и споры, и ссоры. Мама всегда говорила: «Вот будут у тебя свои дети, ты меня поймешь!» Пришло время и я, действительно, понял. Об ээже, имени и семейной лампадке Я рос с эджей, поэтому у каждого воспоминания из раннего детства есть главная деталь, очень тактильная – тепло бабушкиной руки, за которую я держался во время прогулок. У меня была классическая калмыцкая заботливая эджа с абсолютно русским именем – Матрена Кузьминична. Во время депортации ей было 32 года. Моя мама Светлана Григорьевна родилась уже в Новосибирске, и из пятерых детей выжила только она. Дедушка Григорий Антонович в это время был на фронте, участвовал в битве за Сталинград. Благодаря командиру деда не коснулся приказ о снятии калмыков с фронта. Таких историй я слышал немало, когда военачальники видели в бою не «врагов народа», а совсем наоборот. Более того, деду дали короткий отпуск, во время которого он помог бабушке с детьми обустроиться в Новосибирске. Дед прошел всю войну, но после тяжелого ранения прожил недолго, умер в 1956 году. Бабушка ждала ребенка, мечтала о сыне и во время беременности ела яблоки сорта Шафран - есть такой известный позднеспелый сорт, выведенный в сибирском институте. Она считала, что именно яблоки помогли исполниться ее мечте о рождении сына, который, к сожалению, умер в младенчестве. Через много лет, когда мама ждала меня, бабушка взяла с нее обещание, что она даст имя мальчику. Так я стал Шафраном. Благодаря имени меня всегда или сразу же запоминали или, наоборот, не могли запомнить, поэтому придумывали всевозможные варианты из этих же букв. Думаю, что у бабушки и внуков связь намного сильнее, чем у мамы и ребенка. Теперь вижу, как это работает в отношении уже моих детей. Когда родилась дочь, мама сказала: «Ты, пожалуйста, не обижайся, но Лизочку я люблю больше тебя». Когда через 12 лет родился сын, то такая же фраза прозвучала в отношении Артема. Рад видеть ее бескрайнюю любовь и заботу. Мы с бабушкой были очень близки, много времени проводили вместе. Она работала в типографии и по праздникам приносила мне подарки, которые на работе давали ветеранам. В дни национальных праздников она всегда зажигала лампадку, была религиозна, научила меня крутить фитили. Ее не стало, когда мне было 14 Это была моя самая большая потеря. С ее уходом для меня ушел целый мир. С тех пор подготовка лампадки стала уже моей обязанностью. Однажды во время нашей прогулки возле кулинарного училища к нам подошли ребята из фотокружка Дома пионеров. Сказали, что мы хорошо смотримся, и предложили сделать снимок. Бабушка назвала им адрес, и через время школьники принесли фотографию. Она и сегодня стоит у меня дома.
Продолжение читайте в свежем выпуске газеты «Байрта».
